- Малая родина и семья
- Начало учёбы и испытания судьбы
- Учёба, первые успехи
- «Озеро. Русь», 1900
- Саврасов в жизни Левитана
- Окончание учёбы
- На дне отчаяния
- Первое лето после училища и семья Чеховых
- «Голгофа» Питера Брейгеля: разбираем символы и загадки великой картины
- Качели настроения
- «Успение Девы Марии» Караваджо: какие «знаки Христа» скрыл в своей картине этот противоречивый гений
- «Нежный глаз»: любовные омуты в биографии Левитана
- Здоровье и поездка в Крым
- Волжские путешествия
- Зарубежные поездки
- Две высылки из столицы
- «Тихая обитель» в предзакатном свете
- Бурная личная жизнь и… одиночество
- «Почему я один?»
- Художник плачет
- Светлые слёзы великого Левитана
- Что скрывало детство Левитана?
- Последние годы жизни
- Самые известные работы великого мастера
Малая родина и семья
Родился в 1860 году (по разным данным 30 августа или 15 октября) в городе Кибарты, который в то время принадлежал Российской Империи. Сейчас это город Кибартай и территория Литвы. В бедной и интеллигентной еврейской семье было четверо детей: два мальчика и две девочки. Отец Илья Абрамович, самостоятельно и успешно изучавший языки, стремился улучшить материальное положение семьи. В ее планы входило и хорошее воспитание детей, более того, у детей появилась надежда на художественные наклонности. Поэтому в 1870 году он переехал с семьей в Москву.
Начало учёбы и испытания судьбы
Через два года после старшего брата Абеля тринадцатилетний Исаак поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества в 1873 году. Его учителями были знаменитые Перов, Саврасов, а затем и Поленов, сформировавшие юный талант и тоже всячески трудившиеся для нуждающегося студента.
В конце концов, финансовое положение семьи было ужасным. В 1875 году умерла его мать. Отец, уже больной старик, не мог зарабатывать достаточно, чтобы прокормить своих четверых детей. Но невезение продолжает падать им на голову: в феврале 1877 года умирает их отец. Для Исаака это был ужасный период душевных и физических страданий: 2–3 дня без обеда, голова кружилась от голода, непривлекательное платье, которое долгое время было маловато, другие проблемы мучили юношу до слез и отчаяния. Материальную помощь школа буквально спасла: можно было продолжить уроки.
Учёба, первые успехи
Исследование далось без особых трудностей. Исаак хорошо рисовал с натуры, пробуя себя в разных направлениях и техниках: графика, натюрморт, портрет — любое задание было успешно выполнено. Результаты были замечены именитыми педагогами и начали приносить плоды: в марте 1877 года после выставки молодой художник, помимо небольшой серебряной медали и упоминания в прессе, получил материальную помощь, предназначенную для образовательных целей. В 1880 году картину «Осенний день. Сокольники» за сто рублей (очень полезную для художника) купил для своей галереи Павел Третьяков, который с этого момента стал внимательно следить за творческим развитием Левитана и раз за разом приобретать его работы. Спустя 4 года Левитан стал членом Ассоциации путешествующих художников, что также способствовало его популяризации как живописца.
«Озеро. Русь», 1900
Незадолго до смерти Левитан написал последнюю большую пейзажную картину (149 × 208 см). В этот период он написал несколько вариантов картины «Лаго», последней из которых стала картина «Лаго. Русь». Изображение выполнено в необычной технике «стрела.
Крупные мазки, казалось бы, нанесены грубовато и хаотично, но стоит отойти от картины и вся красота осеннего дня начинает сиять синева неба и белые облака отражается в синеве озера. Вдалеке, на берегу озера, виднеются деревни. На переднем плане тростник, раскачивающийся на ветру. На поверхности воды появляется крупная рябь.
Саврасов в жизни Левитана
Алексей Саврасов (1830-1897) — учитель Левитана, пожалуй, оказал на него наибольшее влияние. Четырнадцатилетний Исаак поступил в класс ландшафтного дизайна известного академика по настоянию самого мастера, угадавшего родственную душу в юном художнике (Левитан сначала учился у жанриста Перова).
Он был совершенно незаурядным учителем. С наступлением весны Саврасов со своими учениками уехал на природу. Только здесь были его настоящие уроки, где мастер учил наблюдать, запоминать, улавливать тонкости и нюансы. Многие относились к Саврасову как к уроду, и Исаак действительно понимал и чувствовал это без лишних слов. Впоследствии чуткий и наблюдательный Левитан вспоминал образы природы и переносил их на свои полотна не фотографически, а творчески: по прихоти менял композицию, светотень, цвета. Под руководством Саврасова Левитан понял и науку «звенящих» образов: он научился передавать щеткой шелест листьев, журчание воды, далекий гром и звон колоколов.
Окончание учёбы
Но любимый педагог не смог довести дело до конца: Исаак Левитан так и не стал дипломированным «классным художником». Весной 1885 года, когда истек срок выпуска, картина была завершена. Но в этот период Саврасов начал пить (такая слабость наблюдалась у него за спиной). Найдя учителя в каком-то сомнительном заведении, Левитан представил ему свою работу на оценку. «Большая серебряная медаль», — написал академик мелом на обороте изображения. Эта оценка означала, что студент имел право на получение диплома.
Но администрация школы, недовольная поведением Саврасова и, возможно, из соображений национальности ученика, приняла позу. Некоторые учителя считали, что еврей, хотя и очень талантлив, не может писать русские пейзажи. Итак, после 11 лет успешной учебы и успешного участия во многих выставках Левитан стал только дипломированным учителем каллиграфии. Он должен был продемонстрировать своими работами звание художника с большой буквы.
На дне отчаяния
«Вечер. Золотой Плёс», «Вечерние колокола» — в этих картинах снова мотив и настроение, созвучное «Тихой обители»: закат над Волгой, посреди леса, скрыл монастырь, освещенный светом золотые лучи солнца. Такое же отрадное ощущение примирения со всем, света, внутренней тишины.
В картинах Левитана «Березовая роща», «Марш», «Свежий ветер. Волга» совершенно иная лирическая система, но такое же чувство прославления, принятия тварного мира.
Ликующий и ослепляющий свет! Великолепие этих солнечных дней! Кажется, что душа художника тянется к свету Творца.
Однако гораздо чаще мажорная гамма звучит в картинах художника отголоском «печально грустной магнитофоны» или утомительной народной песни.
И появляются эти левитанские деревни — заблудшие, жалкие; есть тихие лагуны и рощи. Все покрыто печальной дымкой. Что это за печаль? Почему она?Весна. Отличная вода. 1897 г
«Вы видите, что проклятие Агасферяна тоже давит на меня, но так и должно быть — я тоже семит», — пишет он Чехову. Левитан родился в бедной семье в Литве, в городе Кибартай. Черные синагоги, дефицит, чахоточные ремесленники, тряпки, сохнущие на узких улочках: душа впитала эти зарисовки из детства. Однако, в отличие от Шагала, который, по сути, стал «гением города» и всю жизнь рисовал провинциальный Витебск, Левитан не вернулся к своим детским впечатлениям от живописи.
Его желание глубже и коренится в том же «агасферическом проклятии», о котором не зря упоминает сам художник. Агасфер, вечный еврей, является персонажем христианской легенды позднего средневековья в Западной Европе. Он говорит, что во время мучительного путешествия Иисуса Христа на Голгофу Аасфер отказал ему в коротком отдыхе и безжалостно приказал ему идти дальше. За это он был наказан: ему самому было отказано в мире, он был обречен скитаться из века в век в ожидании второго пришествия Христа, которое могло бы свести на нет его наказание. Легенда об Агасфере в какой-то мере отражает отношение средневековых христиан к евреям. Евреи рассматривались как люди, приговоренные к странствиям, лишенные родины, они рассматривались как люди, которые распяли Христа и осквернили «завет с Богом».
Портрет художника И. И. Левитана. В.А.Серов. 1893 г
В случае Левитана «проклятие агасферы» — это образ духовной беспризорности художника. С одной стороны, он лишен религиозности ортодоксальных евреев, с другой, при всей своей остроумной чувствительности к русскости, к красоте русской природы остается вне Православия.
Этот религиозный беспорядок всегда отражался в творчестве художника.
Часто этот стон звучит в письмах Левитана к Чехову: «Еще раз жаловался и жаловался сверх меры и предела, стонал до глупости, ужаса», «Господи, когда у меня не будет разлада, когда я начну жить в гармония с собой… Кажется, никогда не было, это мое проклятие».
Душа в слабости ищет целостности и, пока не находит, захвачена страстями, хандрой.
В юности, в припадке той хандры, Левитан пытался покончить жизнь самоубийством. Слава богу, пулевое ранение не было смертельным. Затем Чехов отвез его на дачу на реке Истре. Левитан отправился душой в многолюдную и веселую семью Чеховых.
Первое лето после училища и семья Чеховых
Весной 1885 года А. Чехов пригласил И. Левитана в подмосковную Максимовку, возле которой в Бабкино, в имении Киселевых, семья Чеховых объезжала, по словам Антона Павловича, «весь цыганский табор». Во время учебы Левитан дружил с Николаем, братом писателя, поэтому он часто бывал в семье Чеховых, душевная атмосфера которых успокаивала нервного художника. С этого года и навсегда Левитан особенно сблизился с Антоном Павловичем: сначала они объединились на основе совместных остроумных интерпретаций, оба оказались талантливыми актерами, затем на полном взаимопонимании и родстве душ. Всю жизнь они смеялись друг над другом, иногда соревновались, но немногие сохранившиеся письма говорят о том, что Левитан доверял Антону Павловичу только свои сокровенные тайны, только на его глазах он мог раскрыть свою душу.
Сестра писателя Мария Павловна всю жизнь испытывала к художнику глубокие чувства. Сам Левитан, пылкий и влюбчивый, какое-то время был ею очарован, даже сделал предложение (всего раз в жизни), но роман не получил продолжения.
«Голгофа» Питера Брейгеля: разбираем символы и загадки великой картины
Качели настроения
По воспоминаниям современников, у художника иногда случались приступы меланхолии, настолько тотальные, что они просто ослабляли его. Потом либо он погрузился в многодневные мрачные мысли, либо с ружьем пошел в лес с пригвожденной к нему собакой Вестой, он бродил неделю или две, пока его разум и радость не вернулись к нему. Сам художник страдал от этого периодического разлада в душе. Однажды хозяйка дома, где жил Левитан, побежала к Чеховым в Максимовку и рассказала о попытке художника застрелиться. Обеспокоенные душевным состоянием художника, Чеховы устроили ему переезд в Бабкино, поближе к себе, в хозяйский курятник. Чтобы выйти из состояния отчаяния, требовалось время и терпеливое участие близких. Такими людьми в Истрии были Чеховы.
В целом живописные места возле усадьбы Киселевых, окрестные села, леса, реки, ручьи и ущелья с «богатством материалов» радовали художника и давали пищу для работ, которых их столько написано, что все стены флигеля Левитана повешены. В этих полюбившихся сердцу художнику местах родились многие известные летние и осенние пейзажи.
«Успение Девы Марии» Караваджо: какие «знаки Христа» скрыл в своей картине этот противоречивый гений
«Нежный глаз»: любовные омуты в биографии Левитана
«Глаз Левитана был настолько добр, что малейшая фальшь или неточность в цвете была для него немыслима», — сказал художник Борис Иогансон. Женщины трактовали «доброе око Левитана» по-разному: эмоциональный и красивый Левитан был необычайно привлекателен для противоположного пола. Его романы всегда были бурными, сопровождались скандалами и неудавшимися дуэлями.
Биограф Чехова Дональд Рейфилд, снявший с биографии писателя пелену пуританского молчания, также говорит о Левитане: «у него были сотни связей с сотнями женщин». Оставляя порядок цифр на совести англичан, отметим, что самые длительные отношения в жизни Левитана были с художницей и музыкантом Софьей Петровной Кувшинниковой, эти отношения длились 8 лет и были описаны в сокращенной проекции Чеховым в «Прыжки». Но знаменитый «Прыжок» с его глупой и тщеславной героиней, недооцененным мужем-врачом и любовником — бездарным художником Рябовским, несмотря на стечение обстоятельств, все же остается художественным вымыслом. Подлинная история Левитана и Кувшинниковой — это история о другом.
Софья Петровна была на 13 лет старше Исаака: на момент знакомства ей было 39, ему 26, и она действительно была замужем за врачом — полицейским доктором Дмитрием Павловичем Кувшинниковым, известным в художественной среде не только благодаря жене салон, в котором собраны известные писатели, музыканты и художники, а также потому, что Перов написал из него охотника-хвастуна в знаменитых «Охотниках на отдыхе».
Дмитрий Павлович серьезно посвятил себя работе, его жена в то время с такой же страстью занималась искусством: хорошо рисовала, еще лучше играла на фортепиано и все время придумывала что-то необычное для себя или предметы интерьера. «В Кувшинниковой было много всего, что она могла полюбить и увлечь», — писала Ольга Книппер Антону Чехову. — Красотой она не отличалась, но была, безусловно, интересна, оригинальна, талантлива, поэтична и изящна. Можно себе представить, почему Левитан увлекся ею ».« Это была не особо красивая женщина, а интересная женщина в своих талантах », — вторил ее брат Михаил жене Чехова. Все в их квартире выглядело роскошно и элегантно, но мыло Вместо турецких диванов ставили ящики, а поверх них под коврами клали матрасы. На окна вместо занавесок вешали простые рыболовные сети».
Софья Петровна попросила Левитана дать ей несколько уроков, и началась их история любви. Как только наступили теплые дни, на все 8 лет Левитан и Софья Петровна уехали на этюды — в Подмосковье, под Тверь или на Волгу. Софья Петровна, как и Левитан, оказалась страстной и самоотверженной охотницей. Раньше, во время охоты, Исаак мог на неделю пропасть в лесу в компании только своей собаки Весты, которую он случайно пригвоздил к Левитану, но удивительно предан ему (говорят, что Левитан научил свою собаку считать до десяти) и кормил его регулярно, даже когда сам обед не ел)… Теперь они с Софьей Петровной, одетые по-мужски в штаны и сапоги, лезли в джунгли, месили грязь, смотрели вальдшнепов и бекасов, стреляли, таскали тяжелые мешки игры с добычей, а затем с азартом и даже злостью бросили игру на землю, учитывая, кого я сегодня больше всего стрелял и не хотел друг другу уступать. Свидетельство другого чеховского корреспондента, его сестры Марии Павловны, несостоявшейся невесты Левитана, завершает картину: «Вы не представляете, что творится с ИП (Софья Петровна — ред.)! Избалованная добрым и щедрым мужем, беззаботным и стойким жизненным укладом, где все ей подчинялось, приручала себя, терпеливо переносила хандру, раздражение и резкость Левитана только для того, чтобы вселить в ее беспокойную и тревожную душу чувство гармонии и надежности. Он радуется, когда видит, что мир снова полон для него всех красок, и его тянет к холсту, и он улыбается и нежен. И человеческие сплетни ее мало интересуют».
В присутствии Софьи Петровны Левитан все меньше и меньше угнетался: она развлекала его веселыми рассказами общих знакомых, следила, чтобы он не замерз и не сидел без еды по этюдам, уверенно вдохновляла его в своем огромном таланте, которым Левитан продолжал проигрывать и опустил руки. Талант Левитана окреп и окреп. Картины, написанные при активном участии Софьи Петровны в его жизни, принесли ему первую большую известность. Именно она запала на волжский город Плёс, где так хорошо работал Левитан и где «Сера. Золотой Плёс »и« Тихая обитель ». Именно она отправилась с Левитаном на озеро Удомля, где он написал величественное полотно« Над вечным покоем ». Именно они вместе с Софьей Петровной случайно наткнулись на Владимирский тракт, и пока Левитан писал «Владимирку», Софья везла на телеге «икону» тяжелый холст из дома на «пленэр» и обратно.
Был ли он счастлив с Левитаном, одному Богу известно, но его любовь и преданность не подлежат сомнению. Рейфилд утверждает, что Софья Петровна так долго была рядом с художником только потому, что охотно закрывала глаза на его развивающиеся параллельные романы. В Плёсе Левитан и Кувшинникова познакомились с прекрасной Анной Грошевой, томившейся, как Катерина из «Грозы», в патриархальной семье мужа-старообрядца. Софья Петровна помогла организовать побег Анны в Москву, считая, что ее душа борется за свободу, а Грошева борется за Левитана. Однажды летом, посещая имение помещика Панафидина, Левитан увлекся другой красавицей — Ликой Мизиновой, которой Чехов собирался сделать предложение. В своих письмах Левитан издевался над своим другом, говоря, что «божественное лицо» «любит не тебя, блондин, а меня, темный волк». Тем летом он написал знаменитую картину «Вихрь», сказав Кувшинниковой: «У каждого в жизни был свой вихрь». И Чехов предупредил Лику: «Тебе суждено разбить сердце бедной Сафо».
Но сердце Софьи Петровне разбила другая женщина — кстати, на момент знакомства с Левитаном ей тоже исполнилось 39, Анне Николаевне Турчаниновой. Летом того же года Левитан и Кувшинникова приехали в Тверскую губернию на этюды, их соседями оказалась семья известного петербургского чиновника Турчанинова — три очаровательные престарелые дочери невесты и их мама Анна Николаевна, не пожелавшая прощаться с молодежью, и даже превосходила по красоте дочерей.
Татьяна Щепкина-Куперник, сумевшая помирить Левитана и Чехова, не разговаривавшие несколько лет после выхода «Бодрости», сообщает: «Соперница Софи Петровны красива. Она похожа на цыганку. Она красит губы, всегда одевается в белое и пахнет так сладко и так сильно, что даже чашки, из которых она пьет, пахнут духами. Он ужасно добр ко всем, особенно к Софье Петровне. И все хвалят его этюды. Но его глаза злые. Не суровая, как у Софьи Петровны, а злая. Я все еще хочу представить, они разные, когда она ласкает своих детей или молится? Но, может быть, он совсем не молится?»
В итоге Левитан расстался с Софьей Петровной, предпочтя ей Турчанинова. Но счастья она нашла недолго, а тем более мира с новым возлюбленным. В артиста полюбилась и одна из дочерей Анны Николаевны. Их борьба с матерью за сердце Левитана была ожесточенной и продолжалась до его смерти. Депрессия вернулась к Левитану, он снова застрелился.
Здоровье и поездка в Крым
Голодное детство, полное стрессов, утомительной учебы и поглощающей все силы работы, могло только разрушительно сказаться на здоровье художника. Слабое сердце начало давать сбои. Получив оплату за эскиз к частной работе Саввы Мамонтова в Москве, художник по совету врачей и друзей в 1886 году отправился поправить здоровье в Крым.
Здесь он впервые увидел море, которое потрясло его своим величием, красотой и величием. Написал более 50 пейзажей Крыма. Однако Крым не принес артисту ни лекарства, ни особого творческого всплеска. Левитана тянуло в другую Россию: пышные леса и широкие реки, тихие лагуны и православные церкви.
Определенное усиление сил в Крыму позволило художнику организовать выставку своих крымских работ, которые впоследствии были раскуплены.
Волжские путешествия
В 1887 году Левитан, давно мечтавший побывать на Волге, вдохновитель своего любимого учителя Саврасова, смог своими глазами увидеть великую реку. Поначалу на художника это не произвело особого впечатления.
Весной следующего года Левитан и его товарищи-художники отправились в речное путешествие по Оке и Волге. Тропа проходила перед небольшим старинным Плесом. Город и его окрестности полностью пленили Левитана, и артисты приземлились. Следовательно, каждое лето с 1888 по 1890 год художник проводил в этих местах, отсюда он отправлялся в близлежащие города с древними храмами и церквями, которые интересовали Левитана.
Отсюда происходит около двухсот работ художника, которые прославили его и как живописец, и как Плёс как великолепную природу.
Зарубежные поездки
Левитан давно хотел узнать о европейском искусстве. В конце 1889 года художник отправился в Париж на Всемирную выставку. Здесь, познакомившись с полотнами интересовавших его пейзажистов (Коро, Милле, Руссо), Исаак становится более самоуверенным.
После Парижа он посещает Италию, пишет великолепные полотна, на которых, по отзывам, еще отсутствует дружелюбие, присущее произведениям, созданным на его родине. По словам самого художника, «нет страны лучше, чем Россия; только здесь может быть настоящий пейзажист».
В 1895 г. — путешествие в Австрию и Францию, в 1896 г. — в Финляндию, в 1897 г. — в Италию. Изображения на основе путешествий. И снова и снова патриотический вывод, вера в то, что настоящая красота есть только в России
Две высылки из столицы
Левитану, как представителю еврейского народа, пришлось дважды унизительно изгнать из Белокаменной царскими указами. Впервые он был выселен из Москвы в 1879 году, когда ему было 19 лет. Так что он все еще неизвестный ученик, скитающийся по незнакомым уголкам в острой нужде. Подмосковная Салтыковка стала временной резиденцией Исаака, брата и сестер. К счастью, вскоре смогла вернуться — помогла петиция из родной школы.
12 лет спустя, в 1891 году, был издан второй указ, согласно которому евреи должны были покинуть Москву как столицу России. Тогда Левитан, уже признанный художник, некоторое время жил во Владимирской губернии. Так солидным друзьям удалось добиться личной отмены исключения.
«Тихая обитель» в предзакатном свете
Тогда Чеховы познакомили Левитана с Кувшинниковыми — милиционером Дмитрием и его женой Софьей, которые держали салон в Москве. Его посетили писательница Татьяна Щепкина-Куперник и актриса Мария Ермолова, режиссер Александр Ленский и художник Иван Репин, скульптор Михаил Микешин и художница Антонина Ржевская. Левитан учил Софью Кувшинникову живописи, они много времени проводили вместе.
В 1887 году Исаак Левитан отправился на Волгу. Первая поездка художника не впечатлила. Он писал Антону Чехову: «Низкорослые кусты и, как лишайники, скалы… Я ожидал от Волги сильных художественных впечатлений, но вместо этого . серое небо, сильный ветер…» Вскоре он вернулся в Москву, где все же писал картины «Разлив на Суре» и «Вечер на Волге». Через год артист снова уехал в Поволжье, но уже вместе с Софьей Кувшинниковой. Они поселились в небольшом живописном городке на берегу реки. Левитан вернулся сюда еще на два года. Здесь появилось много его полотен: «Старый двор» и «Осень. Слободка», натюрморты «Одуванчики» и «Фиалки и незабудки». Левитан запечатлел образ патриаршего города на картинах «После дождя. Плёс »и« Вечер. Плёс д’Оро».
В конце 1889 — начале 1890 годов Исаак Левитан впервые посетил Европу: он поехал в Париж на Всемирную выставку. Художник хотел поближе познакомиться с творчеством барбизонцев: Камиля Коро, Жана Франсуа Милле, Теодора Руссо, а также с творчеством импрессионистов. После Франции он отправился в Италию. Из этой поездки Левитан выявил пейзажи «Средиземное море», «Около Бордигеры. В северной Италии», «Весна в Италии».
Сразу после заграничной поездки художник создал картину «Тихая обитель», которая появилась на передвижной выставке. Воздушный образ, изображающий Саввино-Сторожевский монастырь в сумерках, обсуждал всю интеллектуальную Москву. Впечатленный творчеством Левитана поэт Николай Рубцов написал стихотворение, а Антон Чехов описал полотно в повести «Три года»: «На переднем плане река, через нее бревенчатый мост, с другой стороны тропинка, уходящая в темная трава… А вдалеке угасает вечерняя заря… И почему-то стало казаться, что эти самые тучи, и лес, и поле, видел уже давно и много раз, и ему захотелось ходить, ходить и идти по тропе, и там, где была вечерняя заря, отражение чего-то сверхъестественного, вечного, океана чистой радости и безоблачного счастья».
Бурная личная жизнь и… одиночество
Неординарность, которую наглядно демонстрирует знаменитый портрет Левитана, написанный Валентином Серовым в 1893 году, с юных лет вызывает у Исаака постоянный интерес со стороны женщин. Бурные любовные похождения сопровождали талантливого красавца всю жизнь, но он так и не был женат. Самые продолжительные отношения начались, когда артистке было 26 лет. Его страстью была замужняя артистка и пианистка Софья Кувшинникова, которой на момент их знакомства было 39 лет. По свидетельствам современников, не отличаясь особой красотой, она очаровывала оригинальностью, грацией и талантом. Эта женщина, сама наделенная незаурядными талантами, терпеливо переносит депрессию Левитана, успокаивая свою тревожную душу всякими уловками, искренне счастлива, когда ее любимый мужчина снова улыбается и полон творческих порывов. Влюбленная София не имела отношения к человеческим сплетням.
Эти отношения длились уже восемь лет, когда ярого артиста забрала Лика Мизинова — подруга Маши, сестры Антона Павловича Чехова, которая интересовалась Ликой и даже думала сделать предложение. Непостоянная Лика откровенно заигрывала с Левитаном. Это усилило разлад, возникший среди друзей после выхода в свет в 1891 году чеховских «Прыгунов» (с явной отсылкой к дуэту Левитан-Кувшинников). Дружба возобновилась только в 1895 году.
Очередная соперница Софьи Петровны, матери трех дочерей-невест, супруга сенатора, Анна Николаевна Турчанинова, разорвала отношения артиста с Кувшинниковой. Но он не мог проявить такую преданность, более того, ему пришлось бороться за сердце талантливого красавца с его дочерью, двадцатилетней Барбарой.
Любовные приключения отвлекают от искусства и требуют слишком много энергии: Левитан все больше начинает погружаться в отчаяние. Депрессивные настроения привели к очередной попытке положить конец всему этому выстрелом и умоляющим письмом к Антону Чехову: «Ради бога, приди ко мне… Мне ужасно трудно, как никогда».
«Почему я один?»
По словам Исаака Ильича, женщины не приносили ему покоя и счастья. Возможно, потому что они хотели полностью доминировать над ней. Но великий художник может принадлежать только искусству, все остальное — суета. Только работа спасает гения от черной меланхолии.
Художник плачет
Спустя много лет уже повзрослевший Левитан запутался в человеческих отношениях. Его очень похитила Анна Николаевна Турчанинова, жена сенатора от Санкт-Петербурга Ивана Турчанинова. В то же время старшая дочь Анны Николаевны, 20-летняя Варя, полюбила Левитана. Влюбился как-то ошеломленный, необузданный. Виновнице этой драмы очень тяжело было соперничество между матерью и дочерью. А еще депрессивные настроения и попытка решить все одним ударом. Снова письмо-молитва к Чехову: «Ради бога, если можно, приди ко мне хоть на несколько дней. Для меня это ужасно сложно, как никогда».
Лунная ночь. 1897 г
Были эти бурные страсти, небольшой салонный роман, но Левитан так и не женился.
«Потому что я один? Почему женщины в моей жизни не принесли мне покоя и счастья? Возможно потому, что даже лучшие — хозяева. Они хотят все или ничего. Я не могу сделать это. Все во мне может принадлежать только моей молчаливой бездомной музе, все остальное суета сует…»
Только в работе он избавляется от этой «суеты сует», от темных страстей, от черных желаний. Душа в своей неизбежной двойственности между высшим и низшим поднимается вверх. В его пейзажах есть грусть, но в большинстве его картин это не горько-сладкое чувство, а высокая, тонкая, легкая грусть. И вот великая тайна общения между Богом и человеческой душой: прикоснувшись к красоте божественного мира, душа «просветляется».
Художник Коровин, друг Левитана, вспоминает путешествия, совмещенные с зарисовками: «Мы остановились. Снег посинел, и последние лучи солнца в темном лесу были таинственными. В вечернем свете была грусть.
— Что с тобой не так? — спросил я Левитана.
Он плакал и вытирал слезы из носа грязной тряпкой.
— Не могу — как хорошо! Не смотри на меня, Костя. Я не могу, не могу. Как хорошо! Это как музыка. Но какая печаль в лучах, в лучах последних».
Вечер на Волге. 1887–1888
Нет ли в материи прекрасного, как сказал Данилевский, духовного начала? Для Левитана это ощущение интимной красоты мира настолько реально, что иногда доходит до слез. Это слезы о высшем, о чистоте, о глубокой тайне мироздания, которую так сильно чувствовал сам художник:
«Как странно и страшно, как красиво небо, и никто не смотрит. Какая тайна мира: земля и небо. Нет конца, никто никогда не поймет эту тайну, как не поймут смерть».
Эта загадка и печаль есть в неподвижном сне бесконечной Волги в картине «Вечер на Волге», и накануне ночной тьмы в пейзаже «Последние лучи солнца. Осиновый лес», и в лунном свете на фото «Сумерки. Стог сена». Левитан утверждал, что только в России может быть настоящий пейзаж. Этот особый печальный русский колорит присутствует и в картинах «Весна. Большая вода »,« Деревня »,« Ветхий двор »,« Потоп »: эти голые и беззащитные березки на фоне бледно-голубого неба, убогие хижины под соломенной крышей — здесь все пронизано тихой душевной горем, мучительное ощущение земного сиротства. Но над всем этим как будто слышится христианский вздох утешения.
Светлые слёзы великого Левитана
В его пейзажах неизменна высокая, светлая, тонкая и мудрая грусть. Здесь есть большой секрет: прикоснувшись к красоте, душа просветляется.
По воспоминаниям художника Коровина, с которым рисовал Левитан, Исаак Ильич умел слезно раскачивать лучи заходящего солнца в таинственном лесу, дотрагиваясь до посиневших в вечерних сумерках снега, причудливых облаков. «Какая тайна мира: земля и небо. Нет конца, никто никогда не поймет эту тайну, как не поймет смерть », — так чувствовал гений.
Что скрывало детство Левитана?
Несмотря на свою любовь и взаимный пылкий женский интерес, Исаак Левитан так и не был официально женат. Единственной женщиной, которой однажды в запале и, видимо, вдруг сделавшей предложение не только ей, но и себе, была младшая сестра Чехова Мария Павловна. Ничего из этого не вышло. Однако, вопреки привычному для подобных ситуаций сценарию, Левитан и Мария остались близкими друзьями на всю жизнь. Но она также призналась: «Сам Исаак Ильич никогда ничего не говорил о своей семье и детстве. Оказалось, что у него нет ни отца, ни матери. Иногда мне даже казалось, что он хочет забыть об их существовании. Он просто сказал, что в детстве был очень беден…»
Биографам стоило восстановить в общих чертах образ ранней жизни Левитана.
Он родился на западе Российской империи, на железнодорожной станции Кибарта (ныне территория Литвы) в интеллигентной еврейской семье. Дед Левитана был раввином, его отец тоже окончил раввинскую школу, но он не хотел дальше совершенствовать талмудическую мудрость. Самостоятельно выучив немецкий и французский, Эльяшив (Илья) Левитан работал железнодорожным инспектором, переводчиком во французской фирме. Они жили в бедности. В семье было четверо детей: сыновья Авель (которого позже назовут Адольфом) и Исаак, дочери Тереза и Эмма. Говоря о матери семейства Бася (Берте) Левитан, заядлой читательнице книг, биографы говорят, что вместо горячего обеда она могла бы пересказать содержание какой-нибудь книги, которая захватила ее с восторгом и страстью.
Отец Левитана в поисках лучшей жизни при неосуществимости будущих героев Чехова мечтал «В Москву, в Москву!». Его отец обучал французскому языку потомков богатых еврейских семей. Денег уже катастрофически не хватало, из-за чего дети Ильи Левитана не могли даже посещать школу — вечером он сам пытался наверстать упущенное.
Сын Абеля проявил способности к рисованию и был принят в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Вскоре туда же вошел Исаак, 13 лет. По некоторым воспоминаниям, получается, что каких-то особых талантов отец не заметил в нем — это пригодилось только тогда, когда дети учились в одном месте и были вместе. Кстати, вслед за старшим братом Сергеем, с которым ему предстоит побороться, в школу поступил одноклассник Левитана Константин Коровин.
Левитане продолжали жить очень плохо, в крохотной съемной квартирке. Исааку исполнилось 15 лет, когда умерла его мать. А в 17 лет Илья и Исаак Левитановы одновременно подстрелили брюшной тип. Напуганные и сострадательные соседи отвезли отца и сына по разным больницам, из которых суждено было вернуться только Исааку: отец умер. В последующие годы Левитан узнает об унижении бездомных и безденежье, этнических преследованиях и даже голоде.
Но почему все-таки он не хотел вспоминать своих родителей?
Несколько лет назад кандидат экономических наук Михаил Рогов провел поиск и опубликовал архивные данные, из которых следует, что Илья и Берта Левитан, у которых в 1860 году родился сын Авель, не могли быть родителями того, кто родился в том же 1860 году всего за 5 месяцев до Авеля, Исаак. Исаак Левитан, по метрикам, был сыном брата Ильи Хацкеля, но почему-то воспитывался в семье и носил отчество своего дяди. Мы не знаем причин. Эта семейная тайна погибла вместе с братьями-художниками Левитанами: Исаак приказал уничтожить всю свою переписку после своей смерти, а Авель, переживший его 33 года, был чудовищно сдержан.
Последние годы жизни
В 1896 году тяжелая инфекция осложнила и без того больное и ослабленное сердце художника, симптомы аневризмы обострились.
В 1898 году Левитану, так и не получившему звания художника, было присвоено звание академика пейзажной живописи. Теперь авторитетный и именитый учитель стал учителем в собственной школе.
Зимой 1899 года Исаак Ильич по рекомендации врачей поехал в Ялту к Чехову. Но сердце 39-летнего артиста, совсем юного, истощено постоянной болью, улучшения нет. По возвращении в Москву Левитан почти всегда бывает дома на Трехсвятительской улице. Не завершив десятки этюдов и картин, 4 августа 1900 года великий истинно русский художник скончался. Жаль, что так рано…
Самые известные работы великого мастера
Художник Исаак Левитан создал более 1000 работ, в основном красивых пейзажей, лирико-философских, искренних и грустных.
Самые известные из них:
- «Осенний день. Сокольники »(1879 г);
- Березовая роща (1885 г);
- «Тихий монастырь» (1891 г);
- Вечерние колокола (1892);
- «Превыше вечного покоя» (1894 г);
- «Марш» (1895 г);
- «Золотая осень» (1895);
- «Великая вода» (1897).
и многие, многие другие, принадлежащие музеям, галереям и частным коллекциям в России и за рубежом. Самая большая коллекция Третьяковской галереи в Москве, столице единственной любимой страны, родине великого гения.
Читайте также: Художник Илья Машков: картины с описанием